Сова-Ворчунья

В непроходимых лесных чащах, где деревья своими верхушками закрывали небо, а кусты стояли, словно зеленая стена, жила большая старая одинокая Сова. Была она ворчуньей страшной, несговорчивой и неуступчивой.

Все звери, птицы, насекомые и даже растения называли ее Сова-Ворчунья.

Бывало, сядет с ней рядом на дерево, на соседнюю ветку, Сорока-Белобока, а Сова искоса посмотрит на нее своими огромными, как две тарелки, желтыми глазами и начинает так протяжно и нудно говорить:

Сорока-Белобока! Почему ты выбрала именно это дерево и именно эту ветку, чтобы присесть? Разве ты не заметила, когда подлетала сюда, а ты не могла этого не заметить, что здесь место уже занято, что я уже здесь сижу и это уже мое законно занятое место, что я раньше тебя сюда села. Почему ты сюда села?..

Да разве тебе места мало?

Удивленно спросила Сорока-Белобока.

Ты еще спрашиваешь? У тебя еще наглости хватает задавать мне такие вопросы? Ну-ка, улетай отсюда по-доброму, да поживее! Только я здесь сидела и сидеть буду, когда захочу. Мое место!

И приходилось Сороке как можно быстрее перелететь на другое дерево, чтобы не слушать причитания и поучения Совы.

И иногда, бывало, птички соберутся стайкой, сядут на соседнее дерево, и поют-щебечут, красивые мелодии выводят, а Сова на них поглядывает и сердится:

Ишь, ты! Распелись, расщебетались! Фью-фью-фью-фью! Противно слушать! Вот я, например, своим пением никому не мешаю, никого не раздражаю…

И это было правдой, потому что Сова петь совсем не умела.

Лес был огромный, деревьев было много, но как-то так получилось, что именно по соседству с деревом, в дупле которого устроила себе жилище Сова-Ворчунья, поселилась большая и шумная семья белок. Они оборудовали свое уютное жилье на соседнем дереве в огромном дупле, которое находилось очень высоко от земли.

У них было трое детей, трое маленьких шустреньких рыжехвостых бельчат. Малыши очень любили прыгать по деревьям с ветки на ветку, они играли и веселились целыми днями.

Когда бельчата уставали, то притихали и начинали грызть орешки, собранные любящими и заботливыми родителями. Бельчата вонзали свои острые зубки в скорлупу ореха, а она с треском лопалась, оттуда они вынимали орешек и с удовольствием, с большим аппетитом им лакомились, делясь впечатлениями о его вкусе. Только и слышно было: «клац», «щелк», «хрум».

А Сову и это раздражало и нервировало.

Она на бельчат постоянно ворчала и приговаривала:

Все грызете и грызете, все бегаете и бегаете… Сколько уже можно?! От вашего шума и треска у меня постоянно головные боли, и шум в ушах, и резь в глазах. И вообще, вы мне все надоели, идите спать. Не мотайтесь туда-сюда и не грызите орешки передо мной.

Ни с кем не могла Сова ужиться, все ей мешали, всеми она была недовольна. Поэтому, как только первые лучи солнца начинали озарять землю своим сиянием, и наступало утро, она плотно закрывала окна своего домика-дупла, крепко запирала дверь и сама, в гордом одиночестве, сидела в любимом кресле-качалке, а потом ложилась спать, чтоб никто не посмел ей мешать и нарушить ее покой.

А когда наступала глубокая темная ночь, и только звезды своим сиянием и ясный месяц своим блеском озаряли дремучий спящий лес и его жителей, Сова-Ворчунья вставала, широко расправляла крылья, открывала свои огромные желтые глаза и вылетала из дупла.

Она одиноко рыскала по лесной чаще, нигде не было видно и не слышно ни одного зверя, ни одной птички, ни одного насекомого, все мирно спали в своих домиках, но она все равно ворчала:

Ты только посмотри, какой сегодня невыносимо яркий месяц! Просто глаза слепит, смотреть невозможно! Эй, месяц, не свети ярко, когда я летаю!

Но месяц ей ничего не отвечал, а одинокая Сова-Ворчунья продолжала свой полет, никому не нужная и не интересная, без друзей и приятелей.