Солнечный зайчик и его друзья

Зайка, слезай оттуда! — взволнованно лепетал Сычик, взлетая со своей ветки. Верный друг прервал его утренний сон очередной задумкой.

Упрямый зайка залез на макушку самой большой ели в лесу и протянул лапку к солнышку. Дневное светило только-только устремилось в вышину, покинув горизонт. Оно уже осветило полянку, на которой жили друзья, игриво блеснув в каплях утренней росы. Затем солнце поднялось выше и заглянуло в оконце заячьей землянки. Скоро на его пути возникла расщелина старого дуба, подбитого молнией, — здесь обустроил себе дом хозяйственный сыч.

Зайка всё ждал момента, когда тёплые лучи доберутся до него и окутают своим чудесным светом. Он очень любил рассветы, привносившие в его жизнь капельку счастья. Также он любил и закаты: причудливые малиново-рыжие оттенки на темнеющем небе воодушевляли его. Не меньше привлекали его и туманы: хотелось пощупать эти загадочные серые клубы, представить себя внутри облака.

Дождь приводил зайку в восторг: ему нравилось шлёпать по лужам. Порой Сычику казалось, что Зайка обожает всё, что только может предложить природа, — и это было ему по душе. Эмоции друга были настолько искренними и яркими, что грели не хуже тёплого свитера, заботливо связанного тётушкой-совой.

Доброе утро, Сычик! — радостно воскликнул зверёк, помахав другу лапой. От этого движения он потерял равновесие, и ель закачалась. Зайка мигом обнял ствол двумя лапами. Он совершенно не обращал внимания на колючий лапник, лишь весело посмеивался. — Смотри, как я высоко забрался! Теперь я точно доберусь до солнышка!

Сычик полетел к другу, изредка останавливаясь на передышку. Он смотрел на вершину с опаской: ему не приходилось так высоко летать в одиночку. Сыч понимал, что ему всё равно не хватит сил перенести друга вниз, и всё, что он может — уговорить его спуститься.

Друг, ты не дотянешься до батюшки Солнца, — с сожалением сказал Сычик, когда смог забраться на ветку неподалёку от макушки. — Он живёт выше облаков, выше матушки Луны, выше даже самого синего неба! Ни одному зверю не дотянуться, ни одной птице не долететь, ни одному зайцу не допрыгнуть.

А я — смогу! Я стану самым настоящим Солнечным Зайчиком!

Пожалуйста, Зайчик, пойдём домой. Это опасно, ты можешь упасть! — Сычик смотрел вниз, где едва проглядывалась полянка, и эта картина вводила его в ужас. — Теперь он сомневался, что ему хватит сил спуститься одному, не говоря уже о друге.

Спускайся обратно, Сычик, не волнуйся! Для тебя это очень высоко, лети обратно. Я справлюсь сам. Я верю, а значит — непременно смогу исполнить свою мечту.

Почему ты так сильно хочешь стать Солнечным Зайчиком? На земле ведь уютнее! И где это видано, чтобы зайцы были солнечными?

Я буду светить так же ярко и дарить своим светом тепло и радость! Я буду освещать дом Белочке, согревать спинку Ёжику, скакать по поверхности пруда, где обитает Лягушонок. И забираться в мягкую шёрстку Лёфы, к которой он никого не подпускает.

Сычик вспомнил одинокого Лёфу — манула, что живёт в пещере у предгорья. Их самый неразговорчивый друг, предпочитающий спокойно наблюдать за делами остальных со стороны. Порой казалось, что он дружит с одним только ёжиком по имени Скалозуб, с которым они были соседями.

Сычик относился к нему настороженно, но Зайка только легкомысленно отмахивался: «Это не значит, что мы ему безразличны. Просто у него такой характер».

Зайка, недавно ты уже пытался забраться на дальний холм. В итоге свалился кубарем. Лапа, которую ты потянул, только-только начала заживать.

В этот раз у меня получится! Точно получится!

Ладно, — Сычик обречённо вздохнул и уселся поудобнее. — С тобой останусь. Одного я тебя точно не оставлю.

Спасибо, — искренне улыбнулся Зайчик. — Будешь Солнечным Сычиком!

Скорее уж лепёшкой от Сычика, — из клюва вырвался обречённый вздох. Он потянулся когтистой лапой к большой шишке. Сорвав, он осторожно скинул её вниз. Если они сегодня смогут вернуться домой, Сычик отдаст её Зайке в качестве утешения.

Конечно, он не сомневался в своём друге, но и истину, передававшуюся в птичьем роду из поколения к поколению, он прекрасно помнил: до солнца никому не дано дотянуться. Не один гордый сокол падал, уверенный, что сможет добраться до батюшки, дарующего свет. С другой стороны, никто ещё так не желал делиться этим светом, как Зайка.

Да и сам Зайка понимал, что Сычик прав. Но также он знал, что мечта никогда не исполнится, если ничего не делать и никак ей не помогать. Поэтому он с надеждой разглядывал светило сквозь густые кроны.

Смотри, вот и оно, — Зайка потянулся лапой к солнцу. Оно сверкнуло и на миг ослепило друзей. Зайка ослабил хватку на стволе, устремившись за лучами.

Долго ничего не происходило, а тем временем солнце окончательно закрепилось на небосводе. Внезапно одна из иголочек впилась в мягкую лапку.

Ой! — воскликнул Зайка, теряя опору.

Сычик едва успел подлететь, схватить его за шкурку и опуститься вместе с ним на одну из ветвей. Пернатый друг тяжело дышал, а его крылья устало повисли.

Прости меня, друг! Как ты? — Зайка выглядел напуганным, и Сычик поспешил его успокоить.

Всё хорошо. Давай спускаться?

Вместо ответа Зайка спрыгнул на соседнюю ветку и стал спускаться, не так шустро перебирая лапками. Наверх он забирался с большим задором, теперь же с каждой новой веткой казалось, что силы покидают шустрика.

Друзья спустились и вернулись на поляну. Солнце осветило все травы, цветы заиграли своими яркими красками. Но Зайку больше не радовал этот вид. Он выглядел так, будто резко потерял весь интерес к жизни. Его шёрстка потускнела, а из глаз исчезла искорка. Сычик был всерьёз озадачен состоянием друга. Своим острым зрением он отыскал шишку и протянул её Зайке.

Не расстраивайся, ты ещё обязательно станешь Солнечным Зайчиком! Сегодня у тебя почти получилось.

Почти, да. Спасибо, Сычик, — он принял подарок из когтей приятеля. Сычик зевнул — всё-таки полдень был не его временем.

Иди спать, друг. Увидимся вечером.

Уверен, что всё в порядке?

Да, конечно.

Сычик бы поспорил, но большие глаза сами закрывались: всю ночь он неустанно сторожил их лес. В последний раз кинув взволнованный взгляд на друга, он полетел домой.

Зайка печально опустил ушки и поскакал в сторону своей землянки. У входа он посмотрел на шишку в своей лапе и положил её на тропу рядом с тропинкой. Впервые в своей жизни он не обрадовался этому чудному лесному дару. Не рассмотрел расположение её чешуек, не вдохнул аромат терпкой свежести.

Зайка сел в самом тёмном месте своей землянки и накрылся одеялом. Ему впервые хотелось сидеть в кромешной темноте, как и положено обычным зайцам.

***

Сычик встрепенулся и покинул свою расщелину. Солнце клонилось к закату, но сегодня ему казалось, что оно решило покинуть их поляну навсегда. Что ромашки больше не будут тянуться своими жёлтенькими серединками вверх, что листья папоротника перестанут быть такими сказочными, что печально опустятся реснички васильков.

Он обвёл взглядом ближайшие окрестности в поисках друга, но так его и не обнаружил. Сыч опустился возле его землянки. С тревогой отметил, что его подарок лежит брошенным в зарослях. Он постучал, но ответом стала тишина, и Сычик стал настойчивее. В какой-то момент он почувствовал себя братцем-дятлом.

В конце концов Сычик просто распахнул дверь и поразился: в доме царил мрак, хотя солнце ещё не ушло за горизонт окончательно.

Зайка! Где же ты, Зайка! — звал Сычик, срываясь на тревожное уханье.

Вдруг из угла раздался едва слышный шорох. Голова Сыча повернулась в сторону звука, и вскоре он схватился за одеяло, под которым неподвижно лежал Зайка.

Напугал! Ты… такой тусклый, — ошарашенно пробормотал Сычик. — Ты не заболел?

Прости, друг. Я совершенно здоров. Просто… ничего не хочется. Гуляй сегодня без меня.

Зайка, нельзя так. Неужели всё из-за сегодняшнего падения? Не ты ли мне говорил, что неудачи закаляют дух и делают цель ещё более желанной?

Я… Тогда неудач было не так много.

Когда лягушонок Ква учился плавать, кто помог ему поверить в свои силы?

Это в его природе. Он должен был научиться.

Ладно… ладно. А когда Белочка потеряла свои запасы из-за урагана, разве не ты помогал ей собирать всё заново и говорил, что преодоление трудностей — важный шаг на пути к счастью?

Запасы помогали собирать мы оба, — проворчал Зайка, отбирая одеяло. — В основном это ты делал, тебе проще добраться до желудей и орехов.

А кто…

Это другое, Сычик. Всё будет нормально, мне просто нужно немного побыть одному. Я не сдамся, честное ушастое, но сейчас мне просто хочется подумать.

Если завтра утром я не увижу тебя на поляне, то приду и защекочу пёрышком, ты меня понял?

Ага, — Зайка выдавил из себя улыбку, которая совсем не заражала других, как это было всегда.

Сычик пролетел по округе и вернулся к себе в расщелину. Остаться в одиночестве этой ночью ему совсем не хотелось. Юркие мыши призывно шуршали в кустах, но Сычику было слишком холодно и грустно, чтобы за ними гоняться.

Сложно сказать, прав ли был сыч, но следующим утром солнце действительно так и не показалось на горизонте: его заволокли большие серые тучи.

В траве кто-то зашуршал, и Сычик, ещё державший свой пост, спустился вниз.

Доброе утро, Скалозуб.

Да какое оно доброе, пернатый. С утра хмарь на небе такая, что еле добрался до вас, — ёж досадливо скривился.

Какими судьбами ты в наших краях?

Хотел у Зайчика часть запасов попросить. В предгорье в этом году тяжко с грибами. Дождей почти не было.

Знаю, я ожидал тебя ещё с прошлой недели. Только вряд ли сегодня получится с ним нормально поговорить. Но можно попробовать.

Друзья несколько минут стучали в дверцу землянки. Безрезультатно. Осторожно вошли и увидели Зайку, что сидел на подоконнике и с тоской смотрел в небо.

Ушло солнышко. Теперь точно ушло.

Зайчик, тут к тебе Скалозуб пришёл. Просьба у него к тебе.

Ничего я не могу, — его уши по-прежнему были опущены, а шёрстка словно стала ещё тускнее.

Друзья переглянулись и покинули землянку.

Да, совсем серый раскис. Чего это он? Захворал ушастый?

Вчера опять пытался до солнца дотянуться. Как понимаешь, не очень удачно.

И сдались ему эти солнечные зайцы! Одни проблемы от них. Как заглянут в пещеру и начинают глаза слепить, с самого раннего утра, когда все приличные ежи ещё спят. Это Лёф вон разляжется на камнях и греет свои пушистые бока. Будто на всю зиму тепло копит.

Зайка хочет с нами делиться этим светом, — заступился за друга Сычик.

Лучше бы он грибами поделился. Мне много ли надо — пару подберёзовиков, пузатеньких белых да горстку лисичек.

По лесу раздалось шуршание листвы. С дерева спрыгнула юркая Белочка и приземлилась около друзей.

Привет! Вы заметили, что день сегодня какой-то совсем неяркий. Моя шёрстка стала такая блёклая.

Только о себе думает, вы поглядите на неё, — пробурчал Скалозуб. — Уж точно не хуже, чем у Зайчика.

Кстати, а где он? Мы договорились, что пойдём сегодня на дальний луг — пижму собирать. Толку зимой от неё мало, но из неё получаются такие нарядные бусы!

Белочка, наш друг сегодня не в настроении, — осторожно заметил Сычик.

Зайка? Да не в настроении? — белка заливисто расхохоталась. — Ты должно быть шутишь?

Если бы, — Сычик опустил голову. — Тоска на него напала.

Не поверю, пока сама не увижу.

Белка зашла в домик к Зайке, запретив приближаться остальным, и через некоторое время вернулась совершенно растерянная.

Что с ним приключилось? Никогда не видела его таким… серым.

Сычик совершенно не представлял, как может помочь соседу, и потому был рад помощи друзей. Белочка задумчиво посмотрела в пасмурное небо.

Солнце ушло — и Зайка ушёл…

Так может, это, подождать? Выглянет солнце, и он снова станет собой. Раздражающе активным и весёлым, как и всегда, — предположил Скалозуб.

Сычик покачал головой.

Долго ждать придётся. Солнце на закате было ярко-красным, а облака — перистыми и плыли высоко. Мгла лишь сгущается. Всякая птица знает: пасмурная погода продлится долго. Сегодня ещё можно будет увидеть Луну, а завтра к вечеру пойдёт дождь.

Тогда… давайте сами сделаем солнце!

И как ты себе это представляешь? Где мы и где солнце?

Скалозуб, не буквальное солнце. Мы можем взять что-то жёлтое, например… пижму! Точно! Мы соберём много пижмы и сплетём из неё солнце!

Но… оно не будет светить, — осторожно заметил Сычик. — И я своими когтями много не наплету, рваться будет. Если только… позвать остальных?

Конечно! Вместе мы и солнце сплетём, и светить его заставим. Скалозуб, веди Лёфу. Сычик, на тебе Лягушонок. А я начну собирать пижму!

***

Недовольный ёжик долго добирался до предгорья. У выхода из пещеры лениво растянулся манул, радуясь последнему относительно тёплому деньку и размышляя о скором наступлении продолжающихся дождей.

Лёф, помощь нужна. Там Зайка совсем плох. Он серым стал.

Он всегда таким был. В наших краях только серые обитают. Зимой он побелеет, как и положено зайцам, — манул жил чуть дольше своих друзей и многое знал о мире.

Он совсем серый стал и даже не улыбается совсем.

Как это? — зверь нахмурился. — Совсем-совсем?

Даже ни на чуточку. Не смеётся, не прыгает и не радуется всему на свете. Спасать надо ушастого. Надо ему солнце подарить, чтобы он уже успокоился.

Солнце? Я перестал поспевать за ходом твоих мыслей.

Белка хочет сплести солнце из пижмы. Надо только придумать, как заставить его светиться.

Хм… светиться, говоришь? Это можно. Сычик сейчас где?

К пруду полетел, за Ква.

Отлично, они оба мне нужны, — Лёф поднялся на мощные лапы и подставил другу спину, на которую тот тут же забрался. — Идём скорее.

— Целый день слоняюсь туда-сюда… Опять идти, опять лезть куда-то, и даже позавтракать не дадут!

Манул резво побежал, желая догнать друзей.

Лягушонок Ква жил в небольшом пруду. У него было множество сестёр, но лишь он один любил покидать свой водоём. Поэтому и был знаком со всеми лесными обитателями. Он приносил им рогоз, из которого плетут корзинки и лукошки.

Сычик подлетел к пруду, где сёстры лягушонка (их имена Сычик даже не пытался запоминать) прыгали с большого валуна, создавая круги на воде.

Бряк, Кваша, Кувшинка, хватит вам, вы всю рыбу распугаете! Лучше бы научились чему полезному — вон, плести укрытия из камыша.

Как Прыжа? Гуша? Ляша? Или другие сёстры? — одновременно заголосили лягушки. — Им это нравится, вот пусть и развлекаются. И вообще, к тебе гости.

Сычик в очередной раз пустился в рассказ о произошедшем с другом, когда появились манул и ёжик.

Хорошо, что успели вас застать, — Лёф обвёл серьёзным взглядом присутствующих. — Ква, у твоего пруда живут светлячки?

А как же! Приходи после захода солнца — они весьма заметны.

Отлично. Сычик, сможешь добыть мёд и цветы с пыльцой?

Мёд… Есть один улей недалеко от нашей поляны, там же можно ромашек нарвать. Пойдёт?

Да. Принесёшь на поляну. Сам справишься? Мы пока поможем Белочке сплести цветочное солнце.

Справлюсь, отчего же нет, — Сычик был приятно удивлён поведением манула. — Успеете до восхода? Сегодня подходящая ночь, я попробую убедить Зайку выйти посмотреть на Луну.

Да. Только ты будешь нужен, самим нам не поднять солнце.

Договорившись, звери разбежались.

Сычик сделал всё, как договаривались, и его отправили отсыпаться перед ночью. В переживаниях за друга он не сомкнул глаз за весь день.

Сыч глядел на небо, слегка очистившееся перед наступлением ночи. Больше всего Сычик боялся, как бы не начались грозы — тогда Зайка окончательно раскиснет. Он боится раскатов грома. Они похожи на рычание страшного монстра, что ударяет по земле своим мощным светящимся хвостом.

Когда Зайчик был совсем маленьким, молния ударила очень близко к его домику и повредила дуб. Он тогда очень испугался, однако по прошествии времени вспоминал этот случай с радостью: ведь в расщелине, оставленной грозой, вскоре поселился молодой сыч, который стал ему верным другом.

И теперь друг стучал в дверь землянки, умоляя соседа хоть ненадолго выглянуть ради их крепкой дружбы. Такую просьбу Зайка не мог не исполнить.

Я хочу кое-что тебе показать.

Сычик, чего ты опять придумал? Ночь ведь уже.

Сейчас середина ночи и близится рассвет. Я хочу показать тебе своё солнце. Вернее — матушку Луну, хранительницу всех совиных.

Луна бледным пятном светила сквозь плотные тучи, но вот она заглянула в просвет и осветила полянку, пробиваясь своими лучиками сквозь кроны деревьев.

Знакомься, это мои добрые ночные попутчики — Лунные Зайцы.

Они бледные и тусклые, — заметил Зайка. — Как же они могут освещать?

Вчера они не светили так сильно. Мы не гуляли вечером, и Лунные Зайчики впервые не смогли меня порадовать, разделить со мной темноту ночи.

На мгновение в глазах Зайки загорелся небольшой тусклый огонёк. Через некоторое время небо начало понемногу светлеть. В кустах раздался едва слышимый шорох — ухо зайки встрепенулось, а Сычик понял это как сигнал.

Это мыши просыпаются. Ты посиди ещё, я быстро вернусь.

Зайка с сомнением вгляделся в темноту и кивнул. Сыч встретил друзей: белка зажимала лапой маленькое лукошко, а манул держал в зубах сплетённую из камыша верёвку, к которой крепился большой шар из пижмы и ромашек, кое-где обмазанный мёдом.

Нужно перекинуть верёвку через высокую ветку. Я буду медленно его поднимать. Ты контролируешь сверху, — кратко пояснил манул. — Ква и Скалозуб будут следить за Зайкой. Готов?

Сычик выполнил указания. Сначала Зайка ничего не видел в темноте, но потом Белочка опустила лапу, и из лукошка вылетели тысячи светлячков. Они слетелись на сладкий запах и нектар.

В это же мгновение Зайка увидел, как посреди леса вспыхнуло яркое солнце. Оно медленно поднималось, освещая поляну. Искорки светлячков отразились в чёрных глазках-бусинках.

Вот только верёвку плели не самые ответственные сёстры Ква, и в какой-то момент она оборвалась в зубах манула. Сычик попытался перехватить остатки и подлететь вместе с солнышком, но сплетение пижмы оказалось слишком тяжёлым для его небольших крыльев. Солнце кубарем покатилось по поляне, как бы Сычик ни старался его притормозить, светлячки испуганно разлетелись.

В итоге погасшее солнце опустилось около Зайки. Он положил лапу на шар, слегка покружил его, рассматривая переплетение маленьких жёлтых головок. Сычик лежал на траве, нелепо взмахивая крыльями, — хотел отцепить камыш от лапы, но он на удивление крепко оплёл её. Спохватившись, Зайчик принялся помогать.

Сычик, ты цел? — Белочка оказалась шустрее всех.

Угу. Очень красивое солнце получилось, жаль, что быстро упало.

Это всё мои сёстры! Ух, я им устрою! — пригрозил Ква.

Говорил же вам: глупо всё это. Нужно было смолой закрепить, — оскалился ёж.

Прости, Зайчик. У нас немного не получилось, — повинился манул.

Постойте… Вы всё сделали это… для меня? — ушки Зайки подскочили вверх, и искорка радости, не успевшая до конца погаснуть, вспыхнула в его глазах.

Конечно! Солнце ушло — и ты погас. Мы решили, что если вернём солнце, ты вновь станешь счастливым и будешь снова радовать нас, согревать своим теплом, — проговорила Белочка, протягивая другу несколько цветов пижмы.

Спасибо, друзья. Вы самые замечательные, правда.

Погодите-ка… Как ты сказала? — встрепенулся внезапно Сычик.

Радовать и согревать своим теплом. Он всегда так делает. Он загрустил, и нам стало очень тоскливо.

Так ведь именно это делают настоящие солнечные зайчики! Слышишь, друг? Ты Солнечный Зайчик и всегда им был!

Я… правда?

Конечно, правда! Ты всегда знаешь, как поднять нам настроение, — заметил Ква, и все остальные звери с ним согласились.

Можно я вас обниму? — Зайка по очереди крепко прижался к Сычику, Белочке и Ква. Заискивающе посмотрел на Лёфу.

Ладно, но только сегодня, — буркнул нарочито угрюмо манул. Он скосил глаза на счастливого Зайку, прижавшегося к его пушистому боку, и едва заметно улыбнулся. Его сосед Скалозуб захихикал, и тот слегка подтолкнул его лапой, покровительственно глядя на приятеля. В голове Сычика промелькнуло: «Это не ёж — ехидна!». А вот Лёфе он был действительно благодарен и пообещал себе, что больше никогда не посмеет сомневаться в его дружбе.

Я так вам благодарен! И солнышко замечательное! Мы его подвесим, и оно будет радовать нас до самой осени!

Конечно, без проблем. Ты главное больше не гасни. Как выяснилось, нас ждёт тоска и мрак без нашего Солнечного Зайчика.